Нет, я не ношу цветные линзы. И у меня совсем не стеклянные глаза, как многие утверждают...

Моя личная жизнь закрыта для обсуждения. И чем известнее я буду становиться, тем больше я буду пытаться ее скрывать.

Вы знаете, человек становится знаменитым тогда, когда появляются слухи о его нетрадиционной сексуальной ориентации.

Когда я был маленьким, мама часто водила меня на фильмы, которые вы называете "шедеврами кинематографа". Вот так и получиолось, что я вырос на фильмах Скорсезе.

Я не тот человек, который устраивает рейды по магазинам или светится на голливудских тусовках. Я скорее предпочитаю свой маленький мир. У меня есть моя группа, мой брат, мои друзья и мои собаки.

Было здорово расти в семье кочевников. Если честно, мне до сих пор нравится такой образ жизни - с рюкзаком за спиной и чемонаданами наготове.

Если бы я узнал, что стану идолом для подростков, убил бы себя.

Некоторые люди живут, и их жизнь для других - это открытая книга. А вот я - очень замкнутый человек.

Я хотел быть художником, потому что вырос среди художников и фотографов в очень насыщенной артистической среде. А еще в детстве я хотел быть... наркоторговцем. Я думал, что это неплохое занятие, прибыльное. Конечно, я осознавал, что будет сильная конкуренция... Что? Это кажется вам странным?

В школе я не был популярен, потому что, в основном, замыкался в своем собственном мире, но зато у меня была прекрасная семья - мои мама и брат.

Мне не нравится выходить из дома, и я делаю это только когда меня вынуждают обстоятельства. Я бы предпочел жить в пещере с дверью. Может быть, даже в очень огромной пещере, со шкурами животных вместо ковриков. Очень, знаете, уютно бывает... А еще там должно быть место для костра и там можно будет безвылазно находится от 6 до 15 месяцев.

У меня довольно апокалиптические, безумные сны. Мне часто снится сон об акулах, окружающих меня в море, разрывающих меня напополам. Вчера мне приснилось, что я был мифическим существом, чем-то вроде феникса или грифона, и моя кожа была сделана из огня, и я боролся против другого высшего существа, и я мог видеть, как искривлялся мир. Это было нечто по сравнению с другими моими снами.

Одно из самых ярких воспоминаний, оставшихся у меня о том месте, - там было много собак. Собака набросилась на моего брата и откусила ему палец на ноге. После этого он приручил ее. И эта собака стала его преданным другом. Вот так он потерял палец, но обрел друга.

Несколько лет назад ходили слухи, что я умер. А я в то время работал в Ирландии. И когда я оттуда вернулся, люди, которым я был небезразличен, подходили ко мне и говорили: "Мы думали ты умер!"

У меня всегда были хорошие отношения с мужчинами и женщинами нетрадиционной ориентации. Я не хочу сейчас провоцировать какие-то слухи, просто у меня никогда не было проблем в общении ни с геями, ни с натуралами.

У меня была только одна истинная любовь за всю мою жизнь.

Ничто меня не привлекает больше, чем женщины. Но если меня однажды потянет на мужчин... думаю, я это переживу. Конечно, мне легко это говорить сейчас. Если бы это случилось на самом деле, меня бы это выбило из колеи, пришлось бы пересмотреть свои взгляды на мир.

Я оказался в Лос-Анджелесе с 500$ в рюкзаке, я был там совершенно один, так что никто мне ни в чем не помогал, и все, что я имею, я заработал самостоятельно.

Меня всегда интересовали какие-то потусторонние вещи - знаки, символы и их значение в системе различных культур.

Кто-то сказал мне, когда я был моложе, что название хорошей книги или пьесы может рассказать все о содержании. Мне понравилась эта фраза, но мне, на самом деле, нравится, когда остается какая-то загадка.

Я некоторое время был в тюрьме. Это нормально. Слушайте, у меня в жизни было столько крайностей, что я не думаю, что это какая-то удивительная вещь.

перевод © cherola

Русский язык нужно уважать, а не играть с ним.

На просьбу описать себя в пяти словах, Лето отвечает: "Увлеченный. Сосредоточенный. Помешанный. Творческий, - длинная пауза. - Сексуальный".

У Гефестиона видна нехилая подводка для глаз, причем её слой увеличивался и увеличивался по мере фильма. "Это неспроста! - восклицает Лето. - По мере того как армия Александра продвигалась в Египет и Вавилон, Гефестион по-настоящему окунался в местные традиции. Вы с таким не сталкивались? Это кажется странным? Когда смотришь фильм, то посещают мысли вроде "И чего это он вдруг косит под Пиратов Карибского моря?"

"Во всех моих ролях была своя череда испытаний, и я наслаждался ими в какой-то извращенной, мазохисткой манере. Однако я всегда умираю! Наверное, это у меня какой-то фетиш". Он задумчиво жует хлеб, а потом добавляет: "А что если я скоро умру? Тогда все будут говорить об этом в Интернете. Скажут: "он говорил о том, как умирает в своих фильмах в этом хреновом интервью для NYLON, а потом сам сдох. Это проклятье Джареда Лето!" Он смеется и счастливо кивает. "Я прославлюсь тем, что сам себя проклял. Мило".

"И что я делаю? - он качает головой. - Может, пришло время заняться чем-то более приятным. Чем-нибудь светлым. Не знаю, сняться в фильме про Винни-Пуха что ли".

Хотя вы можете найти меня в садомазоклубе, душащего кого-нибудь.

Мы, очевидно, не самая известная группа, мы продали чуть больше 100 тысяч копий первого альбома, и этот результат в наши дни для прог-рока удивляет многих людей, особенно когда в группе есть такой идиот, как я, отвлекающий людей.

Джаред: Я слышал, что Говард Стерн когда-то целый час говорил о размере моего достоинства.
DJ: Правда?
Jared: Да, да.
DJ: А у тебя большой?
Джаред: Ну, пресса об этом только и говорит.
<...>
Джаред: Одиннадцать дюймов.

[о Джареде]
Шэннон Лето: Джаред, наверное, один из самых талантливых...
Мэтт Уоктер: ...творческих
Шэннон Лето: ...умных
Мэтт Уоктер: ...сильных
Шэннон Лето: ...людей, когда-либо мной встреченных.
Томо Милишевич: Не думаю, что увижу, как он делает что-то неискренне.